ИНТУИЦИЯ
или как нам приходят неожиданные решения в нужный момент
Интуиция — это нелинейное мышление, которое позволяет очень быстро находить ответы. С накаплением опыта у нас вырабатывается собственный внутренний язык сигналов и реакций на них, который мы умом понять не можем. Это скрытый внутренний процесс, в котором информация обобщается, складывается, кодируется, а потом интуиция помогает осуществить выброс нужного знания, которое похоже на вспышку. Наглядный пример — интуиция экспертов.
Модель интуиции хорошо демонстрируют искусственные нейронные сети. Это один из методов машинного обучения, который стал особенно популярен в последние годы. Пример: программы для языковых переводов, которые способны самообучаться. Вспомните Google Переводчик, как он переводил тексты несколько лет назад и как сейчас.
Рекомендательные системы тоже работают подобно интуиции. Пример: умные плейлисты Яндекс.Музыки. Нейросеть с помощью оценок песен [лайки и дизлайки] помогает подобрать музыку, которая должна понравится пользователю. Чем больше активности в оценке песен, тем точнее треки подбираются. Кому интересно, делюсь своим умным плейлистом дня: ya.cc/4Kh_6
И самое главное! Интуиция в отличии от общих знаний — это знание самого себя.
или как нам приходят неожиданные решения в нужный момент
Интуиция — это нелинейное мышление, которое позволяет очень быстро находить ответы. С накаплением опыта у нас вырабатывается собственный внутренний язык сигналов и реакций на них, который мы умом понять не можем. Это скрытый внутренний процесс, в котором информация обобщается, складывается, кодируется, а потом интуиция помогает осуществить выброс нужного знания, которое похоже на вспышку. Наглядный пример — интуиция экспертов.
Модель интуиции хорошо демонстрируют искусственные нейронные сети. Это один из методов машинного обучения, который стал особенно популярен в последние годы. Пример: программы для языковых переводов, которые способны самообучаться. Вспомните Google Переводчик, как он переводил тексты несколько лет назад и как сейчас.
Рекомендательные системы тоже работают подобно интуиции. Пример: умные плейлисты Яндекс.Музыки. Нейросеть с помощью оценок песен [лайки и дизлайки] помогает подобрать музыку, которая должна понравится пользователю. Чем больше активности в оценке песен, тем точнее треки подбираются. Кому интересно, делюсь своим умным плейлистом дня: ya.cc/4Kh_6
И самое главное! Интуиция в отличии от общих знаний — это знание самого себя.
СВЯЗЬ СОЗНАТЕЛЬНОГО И ПОДСОЗНАТЕЛЬНОГО МЫШЛЕНИЯ
Возьмем знакомый каждому случай, когда мы теряем мысль, забываем, что хотели сказать, хотя секунду назад слово «вертелось» на языке [еще этот феномен называется «На кончике языка»]. Например, вы собираетесь представить друга, но его имя улетучивается из памяти в тот момент, когда вы хотели его произнести. Вы говорите: «забыл»; на самом же деле мысль стала подсознательной или, по меньшей мере, моментально отделившейся от сознания.
То же случается и с нашими органами восприятия. Если вслушиваться в какой-нибудь еле слышный, но долго тянущийся звук, то будет казаться, что он периодически пропадает и вновь появляется. В действительности, периодически прерывается не звук, а наше внимание. Когда идея выскальзывает из нашего сознания, она не перестает существовать — так же, как машина, скрывшаяся за углом, вовсе не растворяется в воздухе. Просто она оказалась вне поля зрения. Позже мы опять можем встретить эту машину, как можем и натолкнуться на ранее утерянные мысли.
Карл Юнг, из книги «Человек и его символы»
Возьмем знакомый каждому случай, когда мы теряем мысль, забываем, что хотели сказать, хотя секунду назад слово «вертелось» на языке [еще этот феномен называется «На кончике языка»]. Например, вы собираетесь представить друга, но его имя улетучивается из памяти в тот момент, когда вы хотели его произнести. Вы говорите: «забыл»; на самом же деле мысль стала подсознательной или, по меньшей мере, моментально отделившейся от сознания.
То же случается и с нашими органами восприятия. Если вслушиваться в какой-нибудь еле слышный, но долго тянущийся звук, то будет казаться, что он периодически пропадает и вновь появляется. В действительности, периодически прерывается не звук, а наше внимание. Когда идея выскальзывает из нашего сознания, она не перестает существовать — так же, как машина, скрывшаяся за углом, вовсе не растворяется в воздухе. Просто она оказалась вне поля зрения. Позже мы опять можем встретить эту машину, как можем и натолкнуться на ранее утерянные мысли.
Карл Юнг, из книги «Человек и его символы»
Рациональные доводы часто не помогают в решении проблемы страхов. Например, довод о том, что самолет – самый безопасный вид транспорта, не устранит аэрофобию. Причины и решения страхов индивидуальны. Как перестать бояться высоты читайте в примере консультации, опубликованной ранее в моих дневниках @dianalysis:
teletype.in/@dianalysis/S1FA5dY37
teletype.in/@dianalysis/S1FA5dY37
Teletype
Консультация «Страх высоты»
Дневник психотерапевта
ПРАВИЛО ВЗАИМНОГО ОБМЕНА
Человек, который действует по отношению к нам определенным образом, получает право на подобное действие в ответ. Одно из следствий правила взаимного обмена заключается в обязанности оплачивать услуги, которые были нам оказаны. Однако другим следствием этого правила является обязанность идти на уступку по отношению к тому, кто уступил нам.
Роберта Чалдини, из книги «Психология влияния»
Человек, который действует по отношению к нам определенным образом, получает право на подобное действие в ответ. Одно из следствий правила взаимного обмена заключается в обязанности оплачивать услуги, которые были нам оказаны. Однако другим следствием этого правила является обязанность идти на уступку по отношению к тому, кто уступил нам.
Роберта Чалдини, из книги «Психология влияния»
ПОЧЕМУ МЫ ЖЕРТВУЕМ СОБОЙ РАДИ ДРУГИХ
Члены семьи помогают друг другу. Если мы делим половину своих генов с генами своих братьев или сестер, то мы заинтересованы в биологическом успехе. Поэтому мы склонны жертвовать собой ради случайно собранной группы. Иными словами, «отправляться на войну». Неслучайно слово «отечество» внушает чувство родства. И неслучайно, что цель любой военной подготовки — установить «братские» отношения между солдатами.
Вывод: предубеждения и антипатия ко всему чужому — биологическая данность. Отождествление себя со своей группой искажает взгляд на вещи.
Рольф Добелли, из книги «Территория заблуждений»
Члены семьи помогают друг другу. Если мы делим половину своих генов с генами своих братьев или сестер, то мы заинтересованы в биологическом успехе. Поэтому мы склонны жертвовать собой ради случайно собранной группы. Иными словами, «отправляться на войну». Неслучайно слово «отечество» внушает чувство родства. И неслучайно, что цель любой военной подготовки — установить «братские» отношения между солдатами.
Вывод: предубеждения и антипатия ко всему чужому — биологическая данность. Отождествление себя со своей группой искажает взгляд на вещи.
Рольф Добелли, из книги «Территория заблуждений»
ИГРОМАНИЯ
или почему неожиданные награды нас радуют больше, чем предсказуемые
Почему избыток дофамина в нескольких нейронах делает азартные игры такими привлекательными? Ответ на этот вопрос показывает серьезный дефект нашего мозга, который умело эксплуатируется владельцами казино. Игровые автоматы запрограммированы таким образом, чтобы на длительных промежутках времени возвращать лишь около 90% поставленных денег.
Теперь подумаем об игровом автомате с позиции наших дофаминовых нейронов. Задача этих клеток — предсказывать события в будущем. Они всегда хотят знать, что именно предшествуют выигрышу. Когда мы играем на автомате, наши нейроны пытаются расшифровать заложенные в него шаблоны. Они хотят понять игру, раскодировать логику удачи, найти обстоятельства, предсказывающие большой выигрыш.
Но в том-то и загвоздка: дофаминовые нейроны радуются предсказанным наградам, но еще больше они радуются наградам неожиданным. Радость от этих незапланированных призов обычно в три-четыре раза сильнее, чем от наград, появление которых можно спрогнозировать. Цель всплеска дофамина — заставить мозг обратить внимание на новые и, возможно, важные стимулы.
В большинстве случаев мозг в конце концов начинает понимать, какие именно события предсказали награду, и дофаминовые нейроны перестают высвобождать такое количество нейротрансмиттера. Однако опасность игровых автоматов состоит в том, что они непредсказуемы. Так как они используют генераторы случайных чисел, в них нельзя обнаружить ни шаблонов, ни алгоритмов. Поэтому дофаминовые нейроны продолжают удивляться наградам. В результате мы приклеены к игровому автомату, скованы непостоянством его системы выигрышей.
Джона Лерер, из книги «Как мы принимаем решения»
или почему неожиданные награды нас радуют больше, чем предсказуемые
Почему избыток дофамина в нескольких нейронах делает азартные игры такими привлекательными? Ответ на этот вопрос показывает серьезный дефект нашего мозга, который умело эксплуатируется владельцами казино. Игровые автоматы запрограммированы таким образом, чтобы на длительных промежутках времени возвращать лишь около 90% поставленных денег.
Теперь подумаем об игровом автомате с позиции наших дофаминовых нейронов. Задача этих клеток — предсказывать события в будущем. Они всегда хотят знать, что именно предшествуют выигрышу. Когда мы играем на автомате, наши нейроны пытаются расшифровать заложенные в него шаблоны. Они хотят понять игру, раскодировать логику удачи, найти обстоятельства, предсказывающие большой выигрыш.
Но в том-то и загвоздка: дофаминовые нейроны радуются предсказанным наградам, но еще больше они радуются наградам неожиданным. Радость от этих незапланированных призов обычно в три-четыре раза сильнее, чем от наград, появление которых можно спрогнозировать. Цель всплеска дофамина — заставить мозг обратить внимание на новые и, возможно, важные стимулы.
В большинстве случаев мозг в конце концов начинает понимать, какие именно события предсказали награду, и дофаминовые нейроны перестают высвобождать такое количество нейротрансмиттера. Однако опасность игровых автоматов состоит в том, что они непредсказуемы. Так как они используют генераторы случайных чисел, в них нельзя обнаружить ни шаблонов, ни алгоритмов. Поэтому дофаминовые нейроны продолжают удивляться наградам. В результате мы приклеены к игровому автомату, скованы непостоянством его системы выигрышей.
Джона Лерер, из книги «Как мы принимаем решения»
МОРГАНИЕ
Моргание — жизненно необходимое действие, дающее возможность по-новому увидеть ситуацию. Когда мы закрываем глаза, возникает микропауза, которая деактивирует внимание и позволяет на миг освежить и обновить восприятие. Поэтому моргание может на секунду отвлечь нас от цели, порожденной сфокусированным мышлением.
Однако иногда бывает так, что, когда мы намеренно закрываем глаза, это способствует более глубокой концентрации — недаром, сосредотачиваясь на поисках ответа, мы часто отводим взгляд или закрываем глаза, чтобы не отвлекаться.
Барбара Оакли, из книги «Думай, как математик»
Моргание — жизненно необходимое действие, дающее возможность по-новому увидеть ситуацию. Когда мы закрываем глаза, возникает микропауза, которая деактивирует внимание и позволяет на миг освежить и обновить восприятие. Поэтому моргание может на секунду отвлечь нас от цели, порожденной сфокусированным мышлением.
Однако иногда бывает так, что, когда мы намеренно закрываем глаза, это способствует более глубокой концентрации — недаром, сосредотачиваясь на поисках ответа, мы часто отводим взгляд или закрываем глаза, чтобы не отвлекаться.
Барбара Оакли, из книги «Думай, как математик»
«ЛУЧШЕ ПЕРЕБДЕТЬ, ЧЕМ НЕДОБДЕТЬ»
Этот принцип изначально встроен в нашу когнитивную архитектуру. У нас в мозге сидит гиперактивный детектор опасностей. В психологических экспериментах обнаружены доказательства существования весьма чувствительного детектора опасностей в том факте, что мы быстрее замечаем негативные слова [такие как «война»], нежели позитивные. Также мы охотнее верим теоретическим обобщениям, если они касаются каких-то опасных вещей.
Джим Дэвис, из книги «Теория притягательности»
Этот принцип изначально встроен в нашу когнитивную архитектуру. У нас в мозге сидит гиперактивный детектор опасностей. В психологических экспериментах обнаружены доказательства существования весьма чувствительного детектора опасностей в том факте, что мы быстрее замечаем негативные слова [такие как «война»], нежели позитивные. Также мы охотнее верим теоретическим обобщениям, если они касаются каких-то опасных вещей.
Джим Дэвис, из книги «Теория притягательности»
КАНОНИЧЕСКИЕ НЕЙРОНЫ
или почему все, что мы видим, автоматически воспринимается как фактор взаимодействия
Канонические нейроны бессознательно кодируют движения тела в так называемый «словарь движений», который состоит из сложных внутренних образов цельных действий. Например, такими словами могут быть «тянись», «хватай», «рви» или «держи». Т.е. существуют особые участки мозга, описывающие наши действия как целое. Их описание включает цель действия и временной порядок, в котором оно разворачивается.
Эта система нашего мозга имеет смысл: создавая внутренний словарь для всевозможных действий, мы сводим огромное пространство возможностей к малому числу стереотипных телодвижений и представлений цели. Это позволяет нам, например, производить одно и то же хватательное движение в самых разнообразных ситуациях.
Одна из самых захватывающих особенностей этих «канонических нейронов» в том, что они отзываются и на визуальное восприятие объекта в непосредственной близости. Наш мозг не просто регистрирует стул, чашку или яблоко; он немедленно представляет увиденный объект как «что я могу с ним сделать» — набор возможных действий. На этом я могу сидеть, это я могу держать в руке, а то я могу швырнуть.
Видя объект на сознательном уровне, мы бессознательно погружаемся в море возможных действий. Оказывается, традиционное различие между восприятием и действием представляет собой искусственное различие. В действительности наш мозг применяет общее кодирование: все, что мы видим, автоматически изображается для нас как фактор взаимодействия между нами и миром.
Еще канонические нейроны можно использовать и для самопрезентации — представления себя. Моторный словарь является частью бессознательной я-модели, поскольку он описывает целенаправленные движения данного тела. Таким образом, бессознательные предшественники феноменального эго в нашем мозгу играют важную и центральную роль в нашем восприятии окружающего мира.
Томас Метцингер, из книги «Наука о мозге и миф о своем Я. Тоннель Эго»
или почему все, что мы видим, автоматически воспринимается как фактор взаимодействия
Канонические нейроны бессознательно кодируют движения тела в так называемый «словарь движений», который состоит из сложных внутренних образов цельных действий. Например, такими словами могут быть «тянись», «хватай», «рви» или «держи». Т.е. существуют особые участки мозга, описывающие наши действия как целое. Их описание включает цель действия и временной порядок, в котором оно разворачивается.
Эта система нашего мозга имеет смысл: создавая внутренний словарь для всевозможных действий, мы сводим огромное пространство возможностей к малому числу стереотипных телодвижений и представлений цели. Это позволяет нам, например, производить одно и то же хватательное движение в самых разнообразных ситуациях.
Одна из самых захватывающих особенностей этих «канонических нейронов» в том, что они отзываются и на визуальное восприятие объекта в непосредственной близости. Наш мозг не просто регистрирует стул, чашку или яблоко; он немедленно представляет увиденный объект как «что я могу с ним сделать» — набор возможных действий. На этом я могу сидеть, это я могу держать в руке, а то я могу швырнуть.
Видя объект на сознательном уровне, мы бессознательно погружаемся в море возможных действий. Оказывается, традиционное различие между восприятием и действием представляет собой искусственное различие. В действительности наш мозг применяет общее кодирование: все, что мы видим, автоматически изображается для нас как фактор взаимодействия между нами и миром.
Еще канонические нейроны можно использовать и для самопрезентации — представления себя. Моторный словарь является частью бессознательной я-модели, поскольку он описывает целенаправленные движения данного тела. Таким образом, бессознательные предшественники феноменального эго в нашем мозгу играют важную и центральную роль в нашем восприятии окружающего мира.
Томас Метцингер, из книги «Наука о мозге и миф о своем Я. Тоннель Эго»
СВОЕ ДОРОЖЕ ЧЕМ ЧУЖОЕ
или как отказаться от ненужной одежды
Для максимальной эффективности важно не только определить, какие виды деятельности не приносят нам пользу, но и суметь отказаться от них.
Предположим, вы разложили всю одежду из шкафа на две кучи: «точно оставить» и «возможно, выкинуть». Но действительно ли вы готовы сложить одежду из второй кучи в мешок и выбросить? В конце концов, вы же потратили на нее деньги!
Исследования показывают, что мы оцениваем принадлежащие нам вещи дороже, чем они стоят на самом деле, и поэтому нам так трудно от них избавиться. Если вы не уверены до конца, задайте себе контрольный вопрос: «Если бы я увидел эту вещь в магазине, сколько бы я был готов на нее потратить?».
Грег Мак-Каун, из книги «Эссенциализм: Путь к простоте»
или как отказаться от ненужной одежды
Для максимальной эффективности важно не только определить, какие виды деятельности не приносят нам пользу, но и суметь отказаться от них.
Предположим, вы разложили всю одежду из шкафа на две кучи: «точно оставить» и «возможно, выкинуть». Но действительно ли вы готовы сложить одежду из второй кучи в мешок и выбросить? В конце концов, вы же потратили на нее деньги!
Исследования показывают, что мы оцениваем принадлежащие нам вещи дороже, чем они стоят на самом деле, и поэтому нам так трудно от них избавиться. Если вы не уверены до конца, задайте себе контрольный вопрос: «Если бы я увидел эту вещь в магазине, сколько бы я был готов на нее потратить?».
Грег Мак-Каун, из книги «Эссенциализм: Путь к простоте»
СТРЕМЛЕНИЕ К УДОВОЛЬСТВИЮ
Мы стремимся к удовольствиям, и зачастую — ценой собственного благополучия. Когда дофамин направляет наш мозг на поиск награды, мы становимся рисковыми и импульсивными личностями. Но даже если мы не получаем награды, ее обещания — и страха ее потерять — довольно, чтобы удержать нас на крючке, пока не упадете без сил или не умрете с голоду.
Келли Макгонигал, из книги «Сила воли. Как развить и укрепить»
Мы стремимся к удовольствиям, и зачастую — ценой собственного благополучия. Когда дофамин направляет наш мозг на поиск награды, мы становимся рисковыми и импульсивными личностями. Но даже если мы не получаем награды, ее обещания — и страха ее потерять — довольно, чтобы удержать нас на крючке, пока не упадете без сил или не умрете с голоду.
Келли Макгонигал, из книги «Сила воли. Как развить и укрепить»
СНОТВОРНЫЕ ЛИШАЮТ НАС СНА
Современные исследования показывают, что снотворные не индуцируют натуральный и качественный сон. Это выглядит так: мы пришли домой, проглотили снотворное, и отключились. Ключевое слово «отключились», так как состояние «отключения» после принятия снотворного существенно отличается от здорового и натурального сна.
После приема снотворного, в электрической активности нашего мозга отсутствует более глубокие волны, присутствующие при натуральном сне. Таким образом снотворное, фактически, обманывает нас - оно лишает настоящего сна, при этом мы думаем, что спим.
Недавно группа ученных провели метаанализ всех исследований, которые касаются снотворных и показали, что снотворные не помогают нам быстрее уснуть и не улучшают объективное качество сна по сравнению с плацебо [пустышкой]. При этом, снотворные обладают большим количеством побочных эффектов. Не смотря на все эти факты, подавляющее большинство врачей в Америке продолжают прописывать снотворные. По сравнению с 1994 годом, врачи прописывают снотворные в 30 раз чаще.
Роман Торговицкий, проект «Soma System»
Современные исследования показывают, что снотворные не индуцируют натуральный и качественный сон. Это выглядит так: мы пришли домой, проглотили снотворное, и отключились. Ключевое слово «отключились», так как состояние «отключения» после принятия снотворного существенно отличается от здорового и натурального сна.
После приема снотворного, в электрической активности нашего мозга отсутствует более глубокие волны, присутствующие при натуральном сне. Таким образом снотворное, фактически, обманывает нас - оно лишает настоящего сна, при этом мы думаем, что спим.
Недавно группа ученных провели метаанализ всех исследований, которые касаются снотворных и показали, что снотворные не помогают нам быстрее уснуть и не улучшают объективное качество сна по сравнению с плацебо [пустышкой]. При этом, снотворные обладают большим количеством побочных эффектов. Не смотря на все эти факты, подавляющее большинство врачей в Америке продолжают прописывать снотворные. По сравнению с 1994 годом, врачи прописывают снотворные в 30 раз чаще.
Роман Торговицкий, проект «Soma System»
Forwarded from Критическое мышление
ПРЕДВЗЯТОСТЬ ПОДТВЕРЖДЕНИЯ
Мы любим соглашаться с людьми, которые соглашаются с нами. Именно поэтому мы, в основном, посещаем форумы, где собираются люди, разделяющие наши политические взгляды, и общаемся с людьми, вкусы и суждения которых схожи с нашими.
Нам неприятны отдельные личности, группы людей или сайты, которые заставляют нас сомневаться в собственной правоте. Эта избирательность и приводит к «предвзятости подтверждения» — мы часто подсознательно воспринимаем только ту информацию, которая «подпитывают» наши уже существующие суждения, игнорируя или отвергая всё, что с ними конфликтует и угрожает разрушить привычный для нас образ мира. Интернет, кстати, только усиливает эту тенденцию.
Из списка когнитивных искажений
Мы любим соглашаться с людьми, которые соглашаются с нами. Именно поэтому мы, в основном, посещаем форумы, где собираются люди, разделяющие наши политические взгляды, и общаемся с людьми, вкусы и суждения которых схожи с нашими.
Нам неприятны отдельные личности, группы людей или сайты, которые заставляют нас сомневаться в собственной правоте. Эта избирательность и приводит к «предвзятости подтверждения» — мы часто подсознательно воспринимаем только ту информацию, которая «подпитывают» наши уже существующие суждения, игнорируя или отвергая всё, что с ними конфликтует и угрожает разрушить привычный для нас образ мира. Интернет, кстати, только усиливает эту тенденцию.
Из списка когнитивных искажений
ВИРТУАЛЬНЫЕ МИРЫ
Согласно одному из научных догматов, все наши ощущения — результат взаимодействия электротоков в мозгу. Соответственно, теоретически возможно симулировать бесконечное количество виртуальных миров, ничем не отличающихся от реальности. И если это произойдет, то где гарантия, что мы окажемся в реальном мире?
Юваль Харари, «Homo Deus: Краткая история завтрашнего дня»
Согласно одному из научных догматов, все наши ощущения — результат взаимодействия электротоков в мозгу. Соответственно, теоретически возможно симулировать бесконечное количество виртуальных миров, ничем не отличающихся от реальности. И если это произойдет, то где гарантия, что мы окажемся в реальном мире?
Юваль Харари, «Homo Deus: Краткая история завтрашнего дня»
ЗЕРКАЛЬНЫЕ НЕЙРОНЫ
или что происходит с нами, когда мы наблюдении действиями других
Это группа нейронов, которые отзываются на выполняемые другими действия. Их активность представляет собой ответ на нечто, что нельзя воспринять органами чувств.
Они активируются при наблюдении за другим действующим лицом, целенаправленно использующим предметы. Это означает, что мы постоянно сопоставляем телодвижение, которое наблюдаем в другом, со своим внутренним словарем движений. Такая система уподобления действия-наблюдения помогает понять то, чего бы мы никогда не поняли, используя только органы чувств: что другое существо в нашем окружении действует целенаправленно.
Мы используем свою бессознательную я-модель, чтобы встать на место другого и угадать его намерения. Мы используем собственные «моторные идеи», чтобы понять действие другого, вписывая их для этого в свой внутренний репертуар, автоматически запуская внутренний образ того, какова была бы наша цель, если бы мы двигались подобным образом.
Сознательный опыт понимания чужих действий, субъективное чувство, прорывающееся в тоннель эго, когда мы интуитивно догадываемся о цели другого существа и о том, что происходит у него в уме, — прямой результат этих бессознательных процессов.
Томас Метцингер, из книги «Наука о мозге и миф о своем Я. Тоннель Эго»
или что происходит с нами, когда мы наблюдении действиями других
Это группа нейронов, которые отзываются на выполняемые другими действия. Их активность представляет собой ответ на нечто, что нельзя воспринять органами чувств.
Они активируются при наблюдении за другим действующим лицом, целенаправленно использующим предметы. Это означает, что мы постоянно сопоставляем телодвижение, которое наблюдаем в другом, со своим внутренним словарем движений. Такая система уподобления действия-наблюдения помогает понять то, чего бы мы никогда не поняли, используя только органы чувств: что другое существо в нашем окружении действует целенаправленно.
Мы используем свою бессознательную я-модель, чтобы встать на место другого и угадать его намерения. Мы используем собственные «моторные идеи», чтобы понять действие другого, вписывая их для этого в свой внутренний репертуар, автоматически запуская внутренний образ того, какова была бы наша цель, если бы мы двигались подобным образом.
Сознательный опыт понимания чужих действий, субъективное чувство, прорывающееся в тоннель эго, когда мы интуитивно догадываемся о цели другого существа и о том, что происходит у него в уме, — прямой результат этих бессознательных процессов.
Томас Метцингер, из книги «Наука о мозге и миф о своем Я. Тоннель Эго»
ЧТО НАС ПРИТЯГИВАЕТ
1. Люди. Нам нравится встречаться с людьми и узнавать о них как можно больше. Мы любим объяснения происходящих событий, которые ссылаются на желания, пристрастия и конфликты других людей. Мы предпочитаем картины с изображениями людей и религиозные мифы с персонифицированными богами и духами.
2. Надежда и страх. Надежда приносит радость, а страх требует внимания. Вот почему мы охотно верим в чудодейственные лекарства и схемы быстрого обогащения. Этим же объясняется боязнь преисподней, и интерес к фильмам ужасов и телевизионным новостям.
3. Закономерности и паттерны. Замечая их определенную регулярность, мы начинаем лучше понимать мир, и благодаря эволюции, нас вознаграждает всплеск радости.
4. Несоответствия и противоречия, новизна и головоломки. Когда мы наталкиваемся на что-то загадочное, непонятное, это нас интригует, и мы стараемся разобраться.
Джим Дэвис, из книги «Теория притягательности»
1. Люди. Нам нравится встречаться с людьми и узнавать о них как можно больше. Мы любим объяснения происходящих событий, которые ссылаются на желания, пристрастия и конфликты других людей. Мы предпочитаем картины с изображениями людей и религиозные мифы с персонифицированными богами и духами.
2. Надежда и страх. Надежда приносит радость, а страх требует внимания. Вот почему мы охотно верим в чудодейственные лекарства и схемы быстрого обогащения. Этим же объясняется боязнь преисподней, и интерес к фильмам ужасов и телевизионным новостям.
3. Закономерности и паттерны. Замечая их определенную регулярность, мы начинаем лучше понимать мир, и благодаря эволюции, нас вознаграждает всплеск радости.
4. Несоответствия и противоречия, новизна и головоломки. Когда мы наталкиваемся на что-то загадочное, непонятное, это нас интригует, и мы стараемся разобраться.
Джим Дэвис, из книги «Теория притягательности»
СЛУЧАЙНАЯ НАГРАДА
Люди и животные испытывают больше удовольствия не от гарантированной награды, а от той, которая достается или не достается им случайным образом.
Пример: что принесет больше радости, заработанные 100$ или найденные 100$?
Люди и животные испытывают больше удовольствия не от гарантированной награды, а от той, которая достается или не достается им случайным образом.
Пример: что принесет больше радости, заработанные 100$ или найденные 100$?
НЕЛОГИЧНАЯ КРЕАТИВНОСТЬ
или почему расслабление важно воспринимать, как часть работы
Когда я изучал рассеянное мышление, я начал замечать его в повседневной жизни. Например, обнаружил, что лучшие гитарные пассажи получались у меня в минуты бездумного бренчания, а не тогда, когда я ответственно садился за сочинение музыкального шедевра [в этих случаях песни выходили банальными и скучными]. То же самое происходило, когда я писал учебные сочинения, пытался придумать проект для школы или решить сложную математическую задачу.
Теперь я всегда следую практическому правилу: чем больше стараешься настроить мозг на творчество, тем менее творческими будут идеи. Исключений из этого правила мне пока что не встречалось. Это значит, что расслабление — важная часть трудной работы, если ее нужно сделать хорошо.
Барбара Оакли, из книги «Думай, как математик»
или почему расслабление важно воспринимать, как часть работы
Когда я изучал рассеянное мышление, я начал замечать его в повседневной жизни. Например, обнаружил, что лучшие гитарные пассажи получались у меня в минуты бездумного бренчания, а не тогда, когда я ответственно садился за сочинение музыкального шедевра [в этих случаях песни выходили банальными и скучными]. То же самое происходило, когда я писал учебные сочинения, пытался придумать проект для школы или решить сложную математическую задачу.
Теперь я всегда следую практическому правилу: чем больше стараешься настроить мозг на творчество, тем менее творческими будут идеи. Исключений из этого правила мне пока что не встречалось. Это значит, что расслабление — важная часть трудной работы, если ее нужно сделать хорошо.
Барбара Оакли, из книги «Думай, как математик»
ПРОБЛЕМА ДВУХ РАССУДКОВ
Система самоконтроля «насажена» на старую систему желаний и инстинктов. То есть эволюция сохранила нам все инстинкты, которые когда-либо приносили пользу, — даже если теперь они мешают. Еще эволюция дала и способ справляться с бедами, до которых мы себя доводим.
Пример: восторг от вредной пищи, в который впадают вкусовые рецепторы. Такая пища помогла предкам выживать, когда еды было мало и жировая ткань служила страховкой. Но в современном мире фастфуда и органических продуктов нам не нужны запасы. Избыточный вес стал угрозой для здоровья, а не защитой, и способность воздерживаться от соблазнительной еды оказалась важнее для долгосрочного выживания. Но поскольку тучность была выгодна предкам, наш современный мозг все еще инстинктивно тянется к жирному и сладкому.
Нейропсихологи утверждают, что у нас один мозг, но два рассудка, или что в нас живут два человека. В одной ипостаси мы действуем импульсивно и ищем сиюминутных наслаждений, а в другой — контролируем свои порывы и отказываемся от удовольствий, которые отвлекают от долгосрочных целей. Обе эти сущности — мы, и мы же мечемся между ними.
Келли Макгонигал, из книги «Сила воли. Как развить и укрепить»
Система самоконтроля «насажена» на старую систему желаний и инстинктов. То есть эволюция сохранила нам все инстинкты, которые когда-либо приносили пользу, — даже если теперь они мешают. Еще эволюция дала и способ справляться с бедами, до которых мы себя доводим.
Пример: восторг от вредной пищи, в который впадают вкусовые рецепторы. Такая пища помогла предкам выживать, когда еды было мало и жировая ткань служила страховкой. Но в современном мире фастфуда и органических продуктов нам не нужны запасы. Избыточный вес стал угрозой для здоровья, а не защитой, и способность воздерживаться от соблазнительной еды оказалась важнее для долгосрочного выживания. Но поскольку тучность была выгодна предкам, наш современный мозг все еще инстинктивно тянется к жирному и сладкому.
Нейропсихологи утверждают, что у нас один мозг, но два рассудка, или что в нас живут два человека. В одной ипостаси мы действуем импульсивно и ищем сиюминутных наслаждений, а в другой — контролируем свои порывы и отказываемся от удовольствий, которые отвлекают от долгосрочных целей. Обе эти сущности — мы, и мы же мечемся между ними.
Келли Макгонигал, из книги «Сила воли. Как развить и укрепить»
АППЕТИТ
или как не переедать
Нужно какое-то время, прежде чем желудок даст знать, что он полон. Когда человек переваривает пищу, сахар из желудка переходит в кровь и, попадая и мозг, включает процесс высвобождения серотонина, служащего для передачи импульса между нервными клетками мозга. Серотонин стимулирует определенные зоны мозга, и они посылают сигнал, что человек уже сыт. На все это нужно время.
Ощущение сытости связано не с тем, сколько пищи в нашем желудке в данную минуту, а с тем, сколько ее там было несколько минут назад. А раз оно возникает с задержкой, может получиться так, что мы не сможем остановиться вовремя и съедим больше, чем нам требовалось для насыщения. Во избежание этого нужно есть не очень быстро и тщательно пережевывать пищу, чтобы ускорить усвоение сахара. Дайте время механизму обратной связи проявить себя.
Джозеф О’Коннор, из книги «Искусство системного мышления»
или как не переедать
Нужно какое-то время, прежде чем желудок даст знать, что он полон. Когда человек переваривает пищу, сахар из желудка переходит в кровь и, попадая и мозг, включает процесс высвобождения серотонина, служащего для передачи импульса между нервными клетками мозга. Серотонин стимулирует определенные зоны мозга, и они посылают сигнал, что человек уже сыт. На все это нужно время.
Ощущение сытости связано не с тем, сколько пищи в нашем желудке в данную минуту, а с тем, сколько ее там было несколько минут назад. А раз оно возникает с задержкой, может получиться так, что мы не сможем остановиться вовремя и съедим больше, чем нам требовалось для насыщения. Во избежание этого нужно есть не очень быстро и тщательно пережевывать пищу, чтобы ускорить усвоение сахара. Дайте время механизму обратной связи проявить себя.
Джозеф О’Коннор, из книги «Искусство системного мышления»
Поиск смысла жизни — одна из самых труднорешаемых проблем в психотерапии. Готовых ответов, работающих инструкций о том, как найти смысл жизни нет. Все ответы индивидуальны. Пример работы с подобной проблемой читайте в консультации, опубликованной ранее в моих дневниках @dianalysis:
teletype.in/@dianalysis/rJxBrUE0G
teletype.in/@dianalysis/rJxBrUE0G
Teletype
Консультация «Нет смысла жизни»
Дневник психотерапевта