Экономисты продолжают выступать за повышение целевых таргетов по инфляции в развитых странах
За последние пару лет экономисты в западных странах не раз и не два говорили о необходимости пересмотреть текущий ориентир по инфляции в 2% в сторону повышения, и продолжают на этом настаивать.
Так, в недавнем интервью Axios, еще несколько экономистов высказались, что «3% вполне могут стать новой нормой».
Так стоит ли продолжать эту «вечную войну», учитывая, что согласно недавним отчетам, уровень просрочек по кредитным картам в Америке уже достиг самого высокого уровня со времен Великой рецессии. Что, согласно аналитикам, является наглядной иллюстрацией того, как агрессивное повышение процентных ставок Федрезервом бьет по потребителям, сталкивающимся с более высокой стоимостью заимстований.
Очень знакомая ситуация, не правда ли?
За последние пару лет экономисты в западных странах не раз и не два говорили о необходимости пересмотреть текущий ориентир по инфляции в 2% в сторону повышения, и продолжают на этом настаивать.
Так, в недавнем интервью Axios, еще несколько экономистов высказались, что «3% вполне могут стать новой нормой».
Так стоит ли продолжать эту «вечную войну», учитывая, что согласно недавним отчетам, уровень просрочек по кредитным картам в Америке уже достиг самого высокого уровня со времен Великой рецессии. Что, согласно аналитикам, является наглядной иллюстрацией того, как агрессивное повышение процентных ставок Федрезервом бьет по потребителям, сталкивающимся с более высокой стоимостью заимстований.
Очень знакомая ситуация, не правда ли?
Недавно Росстат отрапортовал об очередном снижении бедности. По оценке ведомства, численность населения с доходами ниже границы бедности снизилась на 0,8 млн человек за 2023 год по сравнению с 2022-ым. В итоге 13,5 млн человек (9,3% населения) по итогам прошлого года считаются бедными по сравнению с 14,3 млн (9,8%) годом ранее. Однако эти расчеты исходят из границы бедности, которая в 2023 году составила 14339 рублей в среднем за год. Данная величина хоть и ненамного, но ниже прожиточного минимума, установленного в том же году – 14375 рублей.
К слову, прожиточный минимум на 2023-2024 годы правительство определяло самостоятельно, отдельным указом. При этом до 2020 года величина прожиточного минимума определялась по стоимости минимальной потребительской корзины, а в 2021 году – как 44,2% медианного дохода граждан. Уже в 2022 году от этого подхода отказались, вроде бы временно, хотя «нет ничего более постоянного, чем временное».
При этом возникает вопрос, есть ли у нас перспектива уйти от определения уровня бедности на официальном уровне исходя из концепции абсолютной бедности, да ещё и с явно заниженной границей бедности. Напомним, что в 2021 году предпринималась попытка отойти от привязки черты бедности к прожиточному минимуму (рассчитанному по стоимости минимальной потребительской корзины). Тогда этот ориентир также заменили на 44,2% величины медианного дохода и попытались тем самым внедрить в российскую практику относительную концепцию оценки бедности. Но продержалась эта методика недолго, поскольку с ростом доходов стала расти и медиана, а доля бедных тоже начала расти вместо того, чтобы снижаться, как предписано целями национального развития.
Понятно, что ресурсы государства, направляемые на решение социальных проблем, ограничены. Да и бедность искоренить полностью вряд ли возможно. Но посудите сами: по официальным оценкам, в 2023 году среднедушевые доходы выросли на 10,9%, а средняя номинальная зарплата – на 14,1% в годовом выражении, но при этом граница бедности сдвинулась вверх только на 5,9%.
Это означает, что пока доходы и потребление основной части населения прогрессируют, бедных продолжают оценивать, не повышая границу бедности адекватно меняющимся условиям. Тем самым, положение людей, которых не вытаскивают за черту бедности социальные пособия, только ухудшается, но цифры статистики едва ли это отражают. Если и дальше уровень бедности будет искусственно занижаться, то разрыв между статистикой и реальной ситуацией будет только нарастать.
К слову, прожиточный минимум на 2023-2024 годы правительство определяло самостоятельно, отдельным указом. При этом до 2020 года величина прожиточного минимума определялась по стоимости минимальной потребительской корзины, а в 2021 году – как 44,2% медианного дохода граждан. Уже в 2022 году от этого подхода отказались, вроде бы временно, хотя «нет ничего более постоянного, чем временное».
При этом возникает вопрос, есть ли у нас перспектива уйти от определения уровня бедности на официальном уровне исходя из концепции абсолютной бедности, да ещё и с явно заниженной границей бедности. Напомним, что в 2021 году предпринималась попытка отойти от привязки черты бедности к прожиточному минимуму (рассчитанному по стоимости минимальной потребительской корзины). Тогда этот ориентир также заменили на 44,2% величины медианного дохода и попытались тем самым внедрить в российскую практику относительную концепцию оценки бедности. Но продержалась эта методика недолго, поскольку с ростом доходов стала расти и медиана, а доля бедных тоже начала расти вместо того, чтобы снижаться, как предписано целями национального развития.
Понятно, что ресурсы государства, направляемые на решение социальных проблем, ограничены. Да и бедность искоренить полностью вряд ли возможно. Но посудите сами: по официальным оценкам, в 2023 году среднедушевые доходы выросли на 10,9%, а средняя номинальная зарплата – на 14,1% в годовом выражении, но при этом граница бедности сдвинулась вверх только на 5,9%.
Это означает, что пока доходы и потребление основной части населения прогрессируют, бедных продолжают оценивать, не повышая границу бедности адекватно меняющимся условиям. Тем самым, положение людей, которых не вытаскивают за черту бедности социальные пособия, только ухудшается, но цифры статистики едва ли это отражают. Если и дальше уровень бедности будет искусственно занижаться, то разрыв между статистикой и реальной ситуацией будет только нарастать.
Затраты производителей в отечественном АПК не снижаются, участники рынка снова бьют тревогу, что все это чревато сокращением числа аграриев. Прошлый год был не самым удачным для сельхозпроизводителей - по предварительным оценкам Минсельхоза, рентабельность в сельском хозяйстве составила всего 18,9% - это с господдержкой, без нее – 15,5%.
Неудивительно, что желающих начинать бизнес в АПК меньше, чем покидающих этот сегмент. Вот и согласно базе данных СПАРК, в 2023 году был зафиксирован отток производителей из сектора. Особенно заметные негативные тенденции наблюдаются в сфере растениеводства и производства пищевых продуктов. В 2023, например, было зарегистрировано 1617 организаций, основной деятельностью которых являлось растениеводство, однако 1811 компаний было при этом ликвидировано, итого – отток в 194 участника. Относительно стабильная ситуация отмечается в животноводстве, хотя и там сохраняется тенденция сокращения аграриев, занятых разведением КРС.
Как бы все это в недалеком будущем не сказалось снова на потребительских ценах на продовольствие, темпы роста которых последнее время постоянно заметно превышают общий уровень инфляции.
Неудивительно, что желающих начинать бизнес в АПК меньше, чем покидающих этот сегмент. Вот и согласно базе данных СПАРК, в 2023 году был зафиксирован отток производителей из сектора. Особенно заметные негативные тенденции наблюдаются в сфере растениеводства и производства пищевых продуктов. В 2023, например, было зарегистрировано 1617 организаций, основной деятельностью которых являлось растениеводство, однако 1811 компаний было при этом ликвидировано, итого – отток в 194 участника. Относительно стабильная ситуация отмечается в животноводстве, хотя и там сохраняется тенденция сокращения аграриев, занятых разведением КРС.
Как бы все это в недалеком будущем не сказалось снова на потребительских ценах на продовольствие, темпы роста которых последнее время постоянно заметно превышают общий уровень инфляции.
Первый за последние 45 лет новый алюминиевый завод может быть построен в США в рамках программы грантов по декарбонизации американской тяжелой промышленности (прежде всего, производств металлов, бумаги и стекла). Century Aluminum Company может получить финансирование в размере 500 млн долл. на этот проект.
Строительство нового завода может привести, по оценкам, к двукратному росту объемов производства американского алюминия. Это не позволит США догнать по объемам производства мировых лидеров (Индию, Россию и тем более Китай). Но это позволит американцам существенно снизить выбросы парниковых газов, повысив доступность алюминия для производителей в секторе низкоуглеродной экономики (в том числе производителей солнечных панелей, полупроводников, самолетов и пр.).
Это пример стратегического шага по инвестициям в чистое будущее, который к тому же позволит оставаться многим производителям конкурентоспособными на мировых рынках в свете ужесточения климатических требований. Вопреки стереотипам, поддержка государством тяжелой промышленности может сегодня стать опорой экологической повестки.
Строительство нового завода может привести, по оценкам, к двукратному росту объемов производства американского алюминия. Это не позволит США догнать по объемам производства мировых лидеров (Индию, Россию и тем более Китай). Но это позволит американцам существенно снизить выбросы парниковых газов, повысив доступность алюминия для производителей в секторе низкоуглеродной экономики (в том числе производителей солнечных панелей, полупроводников, самолетов и пр.).
Это пример стратегического шага по инвестициям в чистое будущее, который к тому же позволит оставаться многим производителям конкурентоспособными на мировых рынках в свете ужесточения климатических требований. Вопреки стереотипам, поддержка государством тяжелой промышленности может сегодня стать опорой экологической повестки.
В преддверии реформы НДФЛ активизировалась и работа с налоговыми вычетами для физлиц.
В ближайшее время будет принят закон о введении новых форм инвестиционного вычета по НДФЛ. Если раньше такой вычет относился только к владельцам индивидуальных инвестиционных счетов, то теперь его можно будет применять и тем, кто делает взносы в негосударственные пенсионные фонды, а также взносы в рамках программы долгосрочных сбережений (новой программы, которая предполагает внесение средств в НПФ на 15 лет или до достижения определенного возраста, с последующими регулярными выплатами). Вычет будет действовать с начала 2024 года, то есть получить его можно будет в 2025 году. Однако сумма вычета не изменилась – как и ранее, она составляет 400 тыс. руб., причем теперь этот лимит будет применяться в сумме ко всем основаниям для его получения.
Что же получилось? Вычет, который потенциально мог бы стать хорошим стимулом для направления средств на фондовый рынок и создания столь необходимых нам «длинных денег», в таком виде вряд ли сможет сыграть эту роль как следует. Для более обеспеченной части населения, которая ощущает сейчас высокую вероятность повышения НДФЛ, и для которой такой вычет мог бы рассматриваться как возможность снижения налоговой нагрузки в случае вложения средств в долгосрочные формы сбережений, привлекательность вычета не изменилась (как и привлекательность самих программ сбережений). Ну а для той части населения, которую вычет мог бы побудить к участию в инвестировании, возникает другая проблема: средства на взносы в эти программы нужно еще изыскать, особенно учитывая, что вкладывать их нужно будет не на год-другой, а на 10-15 лет практически без возможностей изъятия. Вот и выходит, что боязнь предоставить «слишком уж широкие» стимулы по НДФЛ в очередной раз приведет к ограничению не только объемов предъявленных к вычету средств, но и влияния этого вычета на развитие финансового рынка.
В ближайшее время будет принят закон о введении новых форм инвестиционного вычета по НДФЛ. Если раньше такой вычет относился только к владельцам индивидуальных инвестиционных счетов, то теперь его можно будет применять и тем, кто делает взносы в негосударственные пенсионные фонды, а также взносы в рамках программы долгосрочных сбережений (новой программы, которая предполагает внесение средств в НПФ на 15 лет или до достижения определенного возраста, с последующими регулярными выплатами). Вычет будет действовать с начала 2024 года, то есть получить его можно будет в 2025 году. Однако сумма вычета не изменилась – как и ранее, она составляет 400 тыс. руб., причем теперь этот лимит будет применяться в сумме ко всем основаниям для его получения.
Что же получилось? Вычет, который потенциально мог бы стать хорошим стимулом для направления средств на фондовый рынок и создания столь необходимых нам «длинных денег», в таком виде вряд ли сможет сыграть эту роль как следует. Для более обеспеченной части населения, которая ощущает сейчас высокую вероятность повышения НДФЛ, и для которой такой вычет мог бы рассматриваться как возможность снижения налоговой нагрузки в случае вложения средств в долгосрочные формы сбережений, привлекательность вычета не изменилась (как и привлекательность самих программ сбережений). Ну а для той части населения, которую вычет мог бы побудить к участию в инвестировании, возникает другая проблема: средства на взносы в эти программы нужно еще изыскать, особенно учитывая, что вкладывать их нужно будет не на год-другой, а на 10-15 лет практически без возможностей изъятия. Вот и выходит, что боязнь предоставить «слишком уж широкие» стимулы по НДФЛ в очередной раз приведет к ограничению не только объемов предъявленных к вычету средств, но и влияния этого вычета на развитие финансового рынка.
Центральный банк Китая может вернуться к практике покупки гособлигаций для стимулирования экономики
Такое недвусмысленное указание содержится в недавно опубликованной статье с выдержками из выcтуплений председателя КНР Си Цзиньпина о работе финансового сектора. В своей речи во время рабочего заседания с представителями финансовых регуляторов в октябре 2023 года глава КНР заявил о необходимости «обогатить инструментарий денежно-кредитной политики». «Народный банк Китая должен постепенно увеличивать торговлю казначейскими облигациями в своих операциях на открытом рынке».
По утверждениям специалистов, такие операции проводились китайскими денежными властями на рубеже XXI века, однако затем центральный банк страны сконцентрировался на проведении операций рефинансирования и снижении нормы резервных требований для расширения банковской ликвидности.
Возвращение к практике покупки гособлигаций открывает новую главу в денежно-кредитной политике КНР и отражает растущее стремление китайских властей к поддержке экономического роста в непростой период внешнеполитической турбулентности и структурных изменений внутри китайской экономики. В последние годы Китай все более активно использует выпуск облигаций как правительств регионов, так и центрального правительства для бюджетного стимулирования экономики. Возвращение к практике покупки облигаций со стороны ЦБ можно рассматривать как попытку синхронизировать бюджетную и денежно-кредитную политику для целей обеспечения экономического роста.
Аналитики отмечают, что Народный банк КНР пока не приступал к покупке гособлигаций на рынке, так что китайское QE, похоже, находится пока только в стадии разработки. Китай не любит принимать быстрых решений, но когда решения принимаются, то обычно доводятся до конца. Поэтому китайское QE в будущем может оказаться покруче американского.
Такое недвусмысленное указание содержится в недавно опубликованной статье с выдержками из выcтуплений председателя КНР Си Цзиньпина о работе финансового сектора. В своей речи во время рабочего заседания с представителями финансовых регуляторов в октябре 2023 года глава КНР заявил о необходимости «обогатить инструментарий денежно-кредитной политики». «Народный банк Китая должен постепенно увеличивать торговлю казначейскими облигациями в своих операциях на открытом рынке».
По утверждениям специалистов, такие операции проводились китайскими денежными властями на рубеже XXI века, однако затем центральный банк страны сконцентрировался на проведении операций рефинансирования и снижении нормы резервных требований для расширения банковской ликвидности.
Возвращение к практике покупки гособлигаций открывает новую главу в денежно-кредитной политике КНР и отражает растущее стремление китайских властей к поддержке экономического роста в непростой период внешнеполитической турбулентности и структурных изменений внутри китайской экономики. В последние годы Китай все более активно использует выпуск облигаций как правительств регионов, так и центрального правительства для бюджетного стимулирования экономики. Возвращение к практике покупки облигаций со стороны ЦБ можно рассматривать как попытку синхронизировать бюджетную и денежно-кредитную политику для целей обеспечения экономического роста.
Аналитики отмечают, что Народный банк КНР пока не приступал к покупке гособлигаций на рынке, так что китайское QE, похоже, находится пока только в стадии разработки. Китай не любит принимать быстрых решений, но когда решения принимаются, то обычно доводятся до конца. Поэтому китайское QE в будущем может оказаться покруче американского.
Экспортные перевозки угля: от распределения к конкуренции
Почти 3 млн тонн грузов было направлено в экспортно-импортном сообщении через погранпереходы с Китаем на Дальнем Востоке, - сообщают в РЖД. При этом 60,5% объема экспортных операций пришлось на уголь. На погранпереходе «Камышовая (РФ) — Хуньчунь (КНР)» доля угля составляет и вовсе 91%.
Казалось бы, ну какие угольщики молодцы. Вот только надо смотреть, конечно, на ситуацию в целом. А выглядит она не очень – мы как раз недавно писали про то, как ставки для контейнерных перевозок на Восток выросли недавно в десятки раз. При этом толковой конкуренции на железной дороге, даже на фоне дефицита провозной способности, нет. Ведь у угольщиков есть преимущества в виде квот, гарантирующих экспорт их продукции по железным дорогам в восточном направлении.
На этот год объем квоты составляет около 57% провозной способности Восточного полигона. Остальные отрасли - довольствуйтесь оставшимися 43%.
Для чего угольщикам гарантируют экспорт? Прежде всего, чтобы обеспечить благополучие угольных городов и людей, там живущих и работающих. Вот только квоты создают порочный круг - зачем бороться за эффективность и конкурентоспособность собственных производств, если есть гарантии на вывоз продукции по очень даже доступным тарифам? И социальные риски в случае отмены квот еще больше возрастают.
Куда более эффективно было бы не давать квоты, а продавать их, например, на аукционной основе. Ведь тогда угольщики будут конкурировать между собой и купить квоты смогут прежде всего предприятия с самыми эффективными месторождениями. Полученные же средства можно направить на поддержку и перепрофилирование тех городов, где угольные производства неэффективны и неконкурентоспособны. Более того, можно инвестировать эти средства в строительство дефицитной железнодорожной инфраструктуры.
Не столь далекий опыт СССР показал, что на распределительной экономике далеко не уедешь, нужна конкуренция.
Почти 3 млн тонн грузов было направлено в экспортно-импортном сообщении через погранпереходы с Китаем на Дальнем Востоке, - сообщают в РЖД. При этом 60,5% объема экспортных операций пришлось на уголь. На погранпереходе «Камышовая (РФ) — Хуньчунь (КНР)» доля угля составляет и вовсе 91%.
Казалось бы, ну какие угольщики молодцы. Вот только надо смотреть, конечно, на ситуацию в целом. А выглядит она не очень – мы как раз недавно писали про то, как ставки для контейнерных перевозок на Восток выросли недавно в десятки раз. При этом толковой конкуренции на железной дороге, даже на фоне дефицита провозной способности, нет. Ведь у угольщиков есть преимущества в виде квот, гарантирующих экспорт их продукции по железным дорогам в восточном направлении.
На этот год объем квоты составляет около 57% провозной способности Восточного полигона. Остальные отрасли - довольствуйтесь оставшимися 43%.
Для чего угольщикам гарантируют экспорт? Прежде всего, чтобы обеспечить благополучие угольных городов и людей, там живущих и работающих. Вот только квоты создают порочный круг - зачем бороться за эффективность и конкурентоспособность собственных производств, если есть гарантии на вывоз продукции по очень даже доступным тарифам? И социальные риски в случае отмены квот еще больше возрастают.
Куда более эффективно было бы не давать квоты, а продавать их, например, на аукционной основе. Ведь тогда угольщики будут конкурировать между собой и купить квоты смогут прежде всего предприятия с самыми эффективными месторождениями. Полученные же средства можно направить на поддержку и перепрофилирование тех городов, где угольные производства неэффективны и неконкурентоспособны. Более того, можно инвестировать эти средства в строительство дефицитной железнодорожной инфраструктуры.
Не столь далекий опыт СССР показал, что на распределительной экономике далеко не уедешь, нужна конкуренция.
Похоже, что вся деловая пресса обратила внимание на статью, вышедшую в январском номере «Финансового журнала» НИФИ Минфина, где оценены эффекты для экономики от введения повышенных ставок НДФЛ. Согласно расчетам авторов, введение повышенных ставок на уровне 20-25% (без предоставления дополнительных вычетов – например, таких как необлагаемый минимум дохода) в долгосрочном периоде приводит к потерям до 1,3% ВВП. То есть если сравнить это с ожидаемыми темпами роста ВВП на предстоящие годы (около 2% в год), то это означает, что итоговые темпы роста окажутся где-то вблизи нуля.
Выводы, безусловно, важные для сегодняшнего момента, когда идет активная фаза обсуждения реформы НДФЛ. Однако справедливости ради стоит сказать, что оценки в статье сделаны для случаев крайне резкого повышения налога, когда повышенная ставка (20% или 25%) применяется уже к доходам от 30 тыс. руб. в месяц (т.е. 360 тыс. руб. в год). Есть другие сценарии, где повышение идет от 50 и 70 тыс. руб. в месяц, но и эти «пороги» ниже того, что в последние дни обсуждается в СМИ.
Так что ценность данной статьи – не в точности оценок (которая сильно зависит от методологии и допущений при расчетах), а в демонстрации очень важной идеи: если повышение подоходного налога для населения становится массовым, то это убивает экономический рост, потому что ограничивает потребления широких слоев населения.
Как этого избежать? Прежде всего, не поддаваться иллюзиям, что повышение НДФЛ решит все вопросы в отношении тех расходных обязательств, которые принимает на себя Правительство на 2024-2030 гг. Задачу мобилизации бюджетных средств в первую очередь нужно решать за счет сокращения малоэффективных бюджетных трат (в том числе – на содержание ведомств) и повышения эффективности работы госкомпаний (вплоть до их приватизации, что увеличит отдачу от них для бюджета). А если уж браться за реформу НДФЛ, то проводить ее так, чтобы она не стала фактором сокращения текущих потребительских расходов. И поэтому важно, чтобы широкие слои населения она не затрагивала.
Выводы, безусловно, важные для сегодняшнего момента, когда идет активная фаза обсуждения реформы НДФЛ. Однако справедливости ради стоит сказать, что оценки в статье сделаны для случаев крайне резкого повышения налога, когда повышенная ставка (20% или 25%) применяется уже к доходам от 30 тыс. руб. в месяц (т.е. 360 тыс. руб. в год). Есть другие сценарии, где повышение идет от 50 и 70 тыс. руб. в месяц, но и эти «пороги» ниже того, что в последние дни обсуждается в СМИ.
Так что ценность данной статьи – не в точности оценок (которая сильно зависит от методологии и допущений при расчетах), а в демонстрации очень важной идеи: если повышение подоходного налога для населения становится массовым, то это убивает экономический рост, потому что ограничивает потребления широких слоев населения.
Как этого избежать? Прежде всего, не поддаваться иллюзиям, что повышение НДФЛ решит все вопросы в отношении тех расходных обязательств, которые принимает на себя Правительство на 2024-2030 гг. Задачу мобилизации бюджетных средств в первую очередь нужно решать за счет сокращения малоэффективных бюджетных трат (в том числе – на содержание ведомств) и повышения эффективности работы госкомпаний (вплоть до их приватизации, что увеличит отдачу от них для бюджета). А если уж браться за реформу НДФЛ, то проводить ее так, чтобы она не стала фактором сокращения текущих потребительских расходов. И поэтому важно, чтобы широкие слои населения она не затрагивала.
На днях премьер М. Мишустин отметил, что по итогам 2023 года номинальные зарплаты выросли на 14%, а реальные – на 7,4%. Однако этот рост не позволил отраслям социальной сферы выйти на уровень зарплат, сопоставимых с общероссийским уровнем средней зарплаты. Так, в сфере образования зарплата составляла 73,6% от общероссийского уровня, в сфере культуры – 77,8%, в сфере здравоохранения и социальных услуг – 83,4%, по данным Росстата.
И это при том, что изначально «майские указы» 2012 года предписывали к 2018 году довести зарплаты врачам и преподавателям вузов – до 200%, а медсестрам и младшему медперсоналу, соцработникам, работникам культуры, учителям и воспитателям – до 100% средней зарплаты по региону.
Однако в итоге более обеспеченные регионы так или иначе решили проблему с оплатой труда в соцсфере, но менее развитые – так и не вывели зарплаты бюджетников на должный уровень. До сих пор в большинстве регионов в наиболее уязвимом положении остаются соцработники в госорганизациях всех форм собственности (федеральная, региональная, муниципальная), воспитатели и работники культуры в муниципальных учреждениях, младший медицинский персонал в региональных и муниципальных больницах.
Правда, с 1 марта 2024 года президент В. Путин анонсировал дополнительные выплаты в размере от 13 до 50 тыс. рублей работникам больниц в малых городах, в райцентрах и селах. А с 1 апреля должен измениться сам подход к оплате труда медработников по всей стране: регионы должны будут довести до 50% долю оклада в структуре зарплат (сейчас оклад составляет менее 40%, а остальная часть зарплаты носит переменный характер). Ожидается, что эта мера затронет до 2 млн человек (около 60% от всех занятых в системе здравоохранения).
Вероятно, предложенные меры позволят некоторым образом улучшить ситуацию с оплатой труда в сфере здравоохранения. Однако тут сразу возникают вопросы – все ли регионы имеют средства в бюджете на увеличение выплат, и не обернется ли это сокращением медперсонала с увеличением нагрузки на оставшихся работников. И другой вопрос: а что делать бюджетникам в других отраслях социальной сферы, которых президентские решения не затронули?
И это при том, что изначально «майские указы» 2012 года предписывали к 2018 году довести зарплаты врачам и преподавателям вузов – до 200%, а медсестрам и младшему медперсоналу, соцработникам, работникам культуры, учителям и воспитателям – до 100% средней зарплаты по региону.
Однако в итоге более обеспеченные регионы так или иначе решили проблему с оплатой труда в соцсфере, но менее развитые – так и не вывели зарплаты бюджетников на должный уровень. До сих пор в большинстве регионов в наиболее уязвимом положении остаются соцработники в госорганизациях всех форм собственности (федеральная, региональная, муниципальная), воспитатели и работники культуры в муниципальных учреждениях, младший медицинский персонал в региональных и муниципальных больницах.
Правда, с 1 марта 2024 года президент В. Путин анонсировал дополнительные выплаты в размере от 13 до 50 тыс. рублей работникам больниц в малых городах, в райцентрах и селах. А с 1 апреля должен измениться сам подход к оплате труда медработников по всей стране: регионы должны будут довести до 50% долю оклада в структуре зарплат (сейчас оклад составляет менее 40%, а остальная часть зарплаты носит переменный характер). Ожидается, что эта мера затронет до 2 млн человек (около 60% от всех занятых в системе здравоохранения).
Вероятно, предложенные меры позволят некоторым образом улучшить ситуацию с оплатой труда в сфере здравоохранения. Однако тут сразу возникают вопросы – все ли регионы имеют средства в бюджете на увеличение выплат, и не обернется ли это сокращением медперсонала с увеличением нагрузки на оставшихся работников. И другой вопрос: а что делать бюджетникам в других отраслях социальной сферы, которых президентские решения не затронули?
Где комфортнее жить: в Мытищах или Казани?
Согласно данным индекса качества городской среды, опубликованным Минстроем, комфортнее в Мытищах. Там индекс равен 251 против 226 в Казани. А самое высокое значение, конечно же, в Москве - 304.
При расчете индекса учитываются такие факторы, как качество жилья и прилегающих пространств, улично-дорожной сети, социально-досуговых пространств, озелененных территорий и т.д.
Но важно не только, кто лидер в рейтинге, но и кто - аутсайдер. И оказывается, что почти треть (32%) российских городов не относится к городам с благоприятной средой, по данным на 2023 год. Согласно плановым показателям, к 2030 году доля таких городов сократится, но останется значительной, достигая 20%.
При этом самой проблемной категорией остаются средние и малые города. Если среди крупных городов лишь 2% не имеют благоприятную городскую среду, то среди средних городов - 26%, а среди малых с численностью населения 5-25 тыс. человек - таких и вовсе 42%.
А ведь во многих малых и средних городах бизнес борется с удержанием кадров. И качественная городская среда была бы серьезным подспорьем. В Москве комфортно, конечно, но не только природные ресурсы, но и основные производства находятся не в ней.
Согласно данным индекса качества городской среды, опубликованным Минстроем, комфортнее в Мытищах. Там индекс равен 251 против 226 в Казани. А самое высокое значение, конечно же, в Москве - 304.
При расчете индекса учитываются такие факторы, как качество жилья и прилегающих пространств, улично-дорожной сети, социально-досуговых пространств, озелененных территорий и т.д.
Но важно не только, кто лидер в рейтинге, но и кто - аутсайдер. И оказывается, что почти треть (32%) российских городов не относится к городам с благоприятной средой, по данным на 2023 год. Согласно плановым показателям, к 2030 году доля таких городов сократится, но останется значительной, достигая 20%.
При этом самой проблемной категорией остаются средние и малые города. Если среди крупных городов лишь 2% не имеют благоприятную городскую среду, то среди средних городов - 26%, а среди малых с численностью населения 5-25 тыс. человек - таких и вовсе 42%.
А ведь во многих малых и средних городах бизнес борется с удержанием кадров. И качественная городская среда была бы серьезным подспорьем. В Москве комфортно, конечно, но не только природные ресурсы, но и основные производства находятся не в ней.
Банку России на заметку: мировая экономика все чаще сталкивается с шоками предложения, что требует изменения подходов к анализу инфляции
Ограничения на стороне предложения стали серьезными факторами роста инфляции в последние годы. При этом традиционные модели инфляции часто игнорируют шоки предложения, хотя они могут оказывать устойчивое влияние на базовую инфляцию в зоне евро, обращают внимание экономисты Европейского центрального банка в одном из своих недавних исследований.
Анализ инфляционных процессов в настоящий момент не может ограничиваться общими представлениями о совокупном предложении. Аналитический аппарат, используемый центральными банками для принятия решений в области денежно-кредитной политики, требует усиления акцента на выявление и учет потенциальных узких мест, которые могут образовываться по всей цепочке поставок. Регуляторы должны быть готовы оперативно обновлять свои модели при наступлении новых шоков предложения, а не пытаться объяснять новую реальность при помощи моделей эпохи «Великого спокойствия» (Great Moderation) 2000-х годов.
Для нашего ЦБ это очень актуальная история. А то какой комментарий официальных лиц ни возьми, взять хоть резюме заседания по ключевой ставке – все время разговор только про спрос. Который все время так быстро прет вверх, что его обязательно надо ограничивать. При этом мало учитываются и объективно растущие издержки, и узкие места в цепочках поставок, и много чего еще. Ведение бизнеса в их представлении всегда должно укладываться в какую-нибудь простую теоретическую конструкцию. А если не укладывается, то это проблемы бизнеса. Он не должен мешать стройности теории.
Ограничения на стороне предложения стали серьезными факторами роста инфляции в последние годы. При этом традиционные модели инфляции часто игнорируют шоки предложения, хотя они могут оказывать устойчивое влияние на базовую инфляцию в зоне евро, обращают внимание экономисты Европейского центрального банка в одном из своих недавних исследований.
Анализ инфляционных процессов в настоящий момент не может ограничиваться общими представлениями о совокупном предложении. Аналитический аппарат, используемый центральными банками для принятия решений в области денежно-кредитной политики, требует усиления акцента на выявление и учет потенциальных узких мест, которые могут образовываться по всей цепочке поставок. Регуляторы должны быть готовы оперативно обновлять свои модели при наступлении новых шоков предложения, а не пытаться объяснять новую реальность при помощи моделей эпохи «Великого спокойствия» (Great Moderation) 2000-х годов.
Для нашего ЦБ это очень актуальная история. А то какой комментарий официальных лиц ни возьми, взять хоть резюме заседания по ключевой ставке – все время разговор только про спрос. Который все время так быстро прет вверх, что его обязательно надо ограничивать. При этом мало учитываются и объективно растущие издержки, и узкие места в цепочках поставок, и много чего еще. Ведение бизнеса в их представлении всегда должно укладываться в какую-нибудь простую теоретическую конструкцию. А если не укладывается, то это проблемы бизнеса. Он не должен мешать стройности теории.
В России выросла доля финансово неустойчивых домохозяйств: до 62,4% на начало 2024 года по сравнению с 56,4% в середине 2023 года, выяснили эксперты НИУ ВШЭ. У таких домохозяйств есть признаки перекредитованности (на кредиты уходит более трети месячного дохода или есть долги по оплате кредитов и услуг ЖКХ) либо нет сбережений (в виде наличных, вкладов и счетов в банках, акций, облигаций и других видов финансовых активов).
Эти данные заставляют обратить внимание сразу на несколько моментов. Во-первых, рост финансовой неустойчивости наблюдается на фоне снижения бедности. По официальным оценкам в 2023 году 13,5 млн человек (9,3% населения) считались бедными по сравнению с 14,3 млн (9,8%) годом ранее. Получается, что социальные пособия не предотвращают накопление непосильных долгов у малообеспеченных слоев населения. Да и рост реальных доходов (на 7,8% в 2023 году), видимо, был неравномерным, раз доля финансово неустойчивых домохозяйств растет.
Во-вторых, свой вклад в рост перекредитованности, вероятно, вносит рост ставок по потребительским и ипотечным кредитам. В то же время повышение и удержание Банком России ключевой ставки на высоком уровне проводится под знаменем борьбы с инфляцией в интересах малообеспеченных граждан, а в качестве преимущества от повышения ставки нередко упоминаются высокие проценты по депозитам. Однако в реальности оказывается, что значительной части населения никакие депозиты и не снились. По разным оценкам, от 27% до 60% россиян не имеют вообще никаких либо более-менее существенных сбережений (которых хватит на срок более месяца).
Так что если копнуть поглубже, оказывается, что снижение показателей бедности и увеличение реальных доходов вовсе не означает роста финансового благополучия населения. При этом повышение ставок по кредитам физлицам отрицательно сказывается на финансовой устойчивости домохозяйств.
Эти данные заставляют обратить внимание сразу на несколько моментов. Во-первых, рост финансовой неустойчивости наблюдается на фоне снижения бедности. По официальным оценкам в 2023 году 13,5 млн человек (9,3% населения) считались бедными по сравнению с 14,3 млн (9,8%) годом ранее. Получается, что социальные пособия не предотвращают накопление непосильных долгов у малообеспеченных слоев населения. Да и рост реальных доходов (на 7,8% в 2023 году), видимо, был неравномерным, раз доля финансово неустойчивых домохозяйств растет.
Во-вторых, свой вклад в рост перекредитованности, вероятно, вносит рост ставок по потребительским и ипотечным кредитам. В то же время повышение и удержание Банком России ключевой ставки на высоком уровне проводится под знаменем борьбы с инфляцией в интересах малообеспеченных граждан, а в качестве преимущества от повышения ставки нередко упоминаются высокие проценты по депозитам. Однако в реальности оказывается, что значительной части населения никакие депозиты и не снились. По разным оценкам, от 27% до 60% россиян не имеют вообще никаких либо более-менее существенных сбережений (которых хватит на срок более месяца).
Так что если копнуть поглубже, оказывается, что снижение показателей бедности и увеличение реальных доходов вовсе не означает роста финансового благополучия населения. При этом повышение ставок по кредитам физлицам отрицательно сказывается на финансовой устойчивости домохозяйств.
Рентабельность сельского хозяйства по итогам 2023 года оказалась ниже, чем ожидали в Минсельхозе, и составила всего 18,0% для сельскохозяйственных организаций. Напомним, совсем недавно Минсельхоз озвучивал предварительную оценку в 18,9%, что уже было весьма пессимистично, поскольку это уже предполагало весьма заметное снижение по сравнению с прошлым годом.
Одновременно подоспела наконец и статистика Росстата по рентабельности в 2023 г. в разрезе отраслей. Тут данные несколько иные и вроде бы чуть оптимистичнее: для крупных и средних предприятий рентабельность сельского хозяйства по версии Росстата составила 22,4%. Однако по отдельным видам деятельности наблюдается довольно сильное снижение рентабельности – например, в растениеводстве (-9,7 п.п.) и, в частности, в выращивании пшеницы (-34,5 п.п.).
Но даже эти росстатовские данные явно демонстрируют, что рентабельность АПК в целом остается низкой. Выживать с такой рентабельностью еще можно, но инвестировать в развитие – вряд ли ☹️. Наверняка будем продолжать наблюдать отток аграриев из отрасли и в этом году. Это неудивительно – какой смысл впахиваться и в прямом, и в переносном смысле для того, чтобы получить доходность на уровне чуть выше ставки по практически безрисковому депозиту в госбанке? А по отдельным видам деятельности и этой доходности можно не достичь. Стремление ЦБ заставить всех больше сберегать будет вести нас напрямую к недоинвестированию. Результатом чего очевидно станет снижение предложения и рост цен. С которым будет предложено снова бороться высокими ставками?
Одновременно подоспела наконец и статистика Росстата по рентабельности в 2023 г. в разрезе отраслей. Тут данные несколько иные и вроде бы чуть оптимистичнее: для крупных и средних предприятий рентабельность сельского хозяйства по версии Росстата составила 22,4%. Однако по отдельным видам деятельности наблюдается довольно сильное снижение рентабельности – например, в растениеводстве (-9,7 п.п.) и, в частности, в выращивании пшеницы (-34,5 п.п.).
Но даже эти росстатовские данные явно демонстрируют, что рентабельность АПК в целом остается низкой. Выживать с такой рентабельностью еще можно, но инвестировать в развитие – вряд ли ☹️. Наверняка будем продолжать наблюдать отток аграриев из отрасли и в этом году. Это неудивительно – какой смысл впахиваться и в прямом, и в переносном смысле для того, чтобы получить доходность на уровне чуть выше ставки по практически безрисковому депозиту в госбанке? А по отдельным видам деятельности и этой доходности можно не достичь. Стремление ЦБ заставить всех больше сберегать будет вести нас напрямую к недоинвестированию. Результатом чего очевидно станет снижение предложения и рост цен. С которым будет предложено снова бороться высокими ставками?
ФНС объявила, что подать заявление на рассрочку по уплате налогов теперь можно онлайн, через личный кабинет, причем это касается и компаний, и ИП, и физлиц. Есть и страница-помощник по оформлению такого заявления, где объясняется, в каких случаях можно подать на рассрочку, какие документы нужны, когда примут решение. И хотя сами по себе условия налоговой рассрочки не изменились (ее все так же можно получить на срок не более 3 лет, под залог имущества, поручительство или банковскую гарантию), но сама процедура подачи, конечно, упрощается. Да и в преддверии налоговых реформ с рисками роста нагрузки совсем не лишне иметь такой механизм, позволяющий учесть материальное положение налогоплательщика, особенности его жизненной ситуации, сезонный характер бизнеса и т.д.
Интересно, есть ли в планах Минфина и ФНС «оживление» еще одного механизма, позволяющего поддержать налогоплательщика за счет временного снижения нагрузки – инвестиционного налогового кредита (ст. 66-67 НК РФ)? Суть такого кредита в том, что компании, финансирующие инвестиционные проекты, могут уменьшать свои выплаты налогов до 50% нагрузки в течение определенного срока, с последующим погашением соответствующих сумм. Сроки кредита могут составлять до 5 лет, в отдельных случаях – до 10 лет. Правда, реальные примеры получения таких кредитов просто единичные. Слишком уж много ограничений установлено и на виды инвестиций, и на применяемые налоги, и на сроки кредита, и на ставку, которая обозначена как «не менее ½ и не более ¾ ключевой ставки ЦБ», что в нынешних условиях хоть и дешевле коммерческих кредитов, но льготным кредитованием такое вряд ли бы кто-то назвал.
Однако в случае «донастройки» этого механизма в сторону расширения его применения мы могли бы получить неплохой инструмент поддержки компаний-инвесторов с достаточно широким охватом. Кстати, в 2022 г. распространение такого кредита на выплаты НДС уже обсуждалось как одна из мер антикризисной поддержки бизнеса. Сейчас же, учитывая необходимость поддержки инвестиций и обсуждаемую задачу по установлению обратной связи между налоговой нагрузкой и инвестиционной активностью, расширить применение инвестиционного налогового кредита на привлекательных для инвесторов условиях было бы как нельзя кстати.
Интересно, есть ли в планах Минфина и ФНС «оживление» еще одного механизма, позволяющего поддержать налогоплательщика за счет временного снижения нагрузки – инвестиционного налогового кредита (ст. 66-67 НК РФ)? Суть такого кредита в том, что компании, финансирующие инвестиционные проекты, могут уменьшать свои выплаты налогов до 50% нагрузки в течение определенного срока, с последующим погашением соответствующих сумм. Сроки кредита могут составлять до 5 лет, в отдельных случаях – до 10 лет. Правда, реальные примеры получения таких кредитов просто единичные. Слишком уж много ограничений установлено и на виды инвестиций, и на применяемые налоги, и на сроки кредита, и на ставку, которая обозначена как «не менее ½ и не более ¾ ключевой ставки ЦБ», что в нынешних условиях хоть и дешевле коммерческих кредитов, но льготным кредитованием такое вряд ли бы кто-то назвал.
Однако в случае «донастройки» этого механизма в сторону расширения его применения мы могли бы получить неплохой инструмент поддержки компаний-инвесторов с достаточно широким охватом. Кстати, в 2022 г. распространение такого кредита на выплаты НДС уже обсуждалось как одна из мер антикризисной поддержки бизнеса. Сейчас же, учитывая необходимость поддержки инвестиций и обсуждаемую задачу по установлению обратной связи между налоговой нагрузкой и инвестиционной активностью, расширить применение инвестиционного налогового кредита на привлекательных для инвесторов условиях было бы как нельзя кстати.
Уголь сегодня ключевой груз на сети РЖД. На него приходится 57% проводной способности Восточного полигона. Более того, углю гарантированы эти объемы перевозок за счет установленных квот. И вот пока прочие грузоперевозчики страдают от дефицита железных дорог, угольщики возят свой груз еще и настолько нерационально.
Мы недавно писали, что необходим переход от раздачи квот на вывоз угля к их продаже на аукционной основе. Внедрение рыночных механизмов стало бы стимулом к поиску эффективных решений.
Мы недавно писали, что необходим переход от раздачи квот на вывоз угля к их продаже на аукционной основе. Внедрение рыночных механизмов стало бы стимулом к поиску эффективных решений.
Откладывать ускоренное развитие Сибири и оставлять ее богатейшие регионы недозаселенными – это не только экономически невыгодно, но и небезопасно. По сути, именно об этом говорится в докладе главного экономиста ВЭБ А.Н.Клепача «Организация российского пространства в новой реальности».
И хотя о самих проблемах оттока населения и их главных причинах (отсутствие достойного заработка и низкое качество социальной среды) известно давно, сейчас им явно должно быть уделено особое внимание. На повестке дня – исполнение Послания с задачами обеспечения технологического суверенитета, проведения структурной трансформации экономики, активизации инвестиций, развития инфраструктуры. Критически важно, чтобы ускоренное развитие экономики касалось не только столичных регионов страны – традиционных «центров роста», но и других регионов, где потенциал роста тоже значителен, но вот условия все еще такие, что сам по себе этот потенциал не раскроется.
Вывод, который делается в докладе – необходимость активизации управления пространственным развитием, причем на уровне макрорегионов и межрегиональных объединений. Абсолютно по делу. Из федерального центра планировать создание новых центров экономического роста и увязывать это с созданием нужной инфраструктуры и стимулами для притока населения можно только в общих чертах. Однако более детальная проработка этих задач требует понимания местных реалий, а значит, тесного сотрудничества разных уровней управления. И здесь для развития Сибири может быть взят за образец опыт Дальнего Востока, где такое сотрудничество реализуется благодаря специальной управленческой «вертикали»: развитием макрорегиона занимается профильное министерство (Минвостокразвития) и Корпорация развития Дальнего Востока с подведомственными структурами, а общее руководство обеспечивает Полномочный представитель Президента (он же – вице-премьер в Правительстве). Такая управленческая конструкция, с одной стороны, позволяет комплексно подходить к развитию макрорегиона, включая и реализацию инфраструктурных проектов, и необходимых стимулов для бизнеса и населения, а с другой стороны – обеспечивает строгий контроль за выполнением задач.
И хотя о самих проблемах оттока населения и их главных причинах (отсутствие достойного заработка и низкое качество социальной среды) известно давно, сейчас им явно должно быть уделено особое внимание. На повестке дня – исполнение Послания с задачами обеспечения технологического суверенитета, проведения структурной трансформации экономики, активизации инвестиций, развития инфраструктуры. Критически важно, чтобы ускоренное развитие экономики касалось не только столичных регионов страны – традиционных «центров роста», но и других регионов, где потенциал роста тоже значителен, но вот условия все еще такие, что сам по себе этот потенциал не раскроется.
Вывод, который делается в докладе – необходимость активизации управления пространственным развитием, причем на уровне макрорегионов и межрегиональных объединений. Абсолютно по делу. Из федерального центра планировать создание новых центров экономического роста и увязывать это с созданием нужной инфраструктуры и стимулами для притока населения можно только в общих чертах. Однако более детальная проработка этих задач требует понимания местных реалий, а значит, тесного сотрудничества разных уровней управления. И здесь для развития Сибири может быть взят за образец опыт Дальнего Востока, где такое сотрудничество реализуется благодаря специальной управленческой «вертикали»: развитием макрорегиона занимается профильное министерство (Минвостокразвития) и Корпорация развития Дальнего Востока с подведомственными структурами, а общее руководство обеспечивает Полномочный представитель Президента (он же – вице-премьер в Правительстве). Такая управленческая конструкция, с одной стороны, позволяет комплексно подходить к развитию макрорегиона, включая и реализацию инфраструктурных проектов, и необходимых стимулов для бизнеса и населения, а с другой стороны – обеспечивает строгий контроль за выполнением задач.
Их нравы: Это какой-то неправильный зеленый переход
Цель недавней поездки главы Минфина США Джанет Йеллен в Китай, конечно, примечательна. Американцы обеспокоены ускоренным развитием китайской промышленности и хотят обсуждать риски избыточных (на взгляд американцев) китайских производственных мощностей и чрезмерного субсидирования производителей.
Вот только речь идет далеко не только о традиционных товарах, но и электромобилях, солнечных панелях, литий-ионных аккумуляторах и так далее. То есть о той продукции, которая способствует столь желаемому зеленому переходу.
Казалось бы, ну хорошо же, если есть много дешевой продукции, помогающей климату и экологии. И те же экологические стандарты традиционно используются США и Европой для повышения конкурентоспособности своей продукции на рынке. И именно эти страны и начали зеленую гонку, в том числе гонку субсидий. Но когда в гонке стал побеждать Китай, возникли проблемки… Как это китайский BYD обогнал американскую Tesla по продажам электромобилей?!
В ход уже давно начинают идти не только переговоры, но и угрозы. Китайские электромобили кажутся, например, американцам угрозой национальной безопасности из-за используемых ими данных. Но все эти стратегии напоминают логику одного литературного героя, у которого неправильные пчелы выступали оправданием собственной неспособности достать мед.
Вопросы экологии и глобального потепления тем временем все более явно уходят на второй план…
#США #Китай #Минфин_США #электромобили #зеленая_экономика
Цель недавней поездки главы Минфина США Джанет Йеллен в Китай, конечно, примечательна. Американцы обеспокоены ускоренным развитием китайской промышленности и хотят обсуждать риски избыточных (на взгляд американцев) китайских производственных мощностей и чрезмерного субсидирования производителей.
Вот только речь идет далеко не только о традиционных товарах, но и электромобилях, солнечных панелях, литий-ионных аккумуляторах и так далее. То есть о той продукции, которая способствует столь желаемому зеленому переходу.
Казалось бы, ну хорошо же, если есть много дешевой продукции, помогающей климату и экологии. И те же экологические стандарты традиционно используются США и Европой для повышения конкурентоспособности своей продукции на рынке. И именно эти страны и начали зеленую гонку, в том числе гонку субсидий. Но когда в гонке стал побеждать Китай, возникли проблемки… Как это китайский BYD обогнал американскую Tesla по продажам электромобилей?!
В ход уже давно начинают идти не только переговоры, но и угрозы. Китайские электромобили кажутся, например, американцам угрозой национальной безопасности из-за используемых ими данных. Но все эти стратегии напоминают логику одного литературного героя, у которого неправильные пчелы выступали оправданием собственной неспособности достать мед.
Вопросы экологии и глобального потепления тем временем все более явно уходят на второй план…
#США #Китай #Минфин_США #электромобили #зеленая_экономика
Цифры по стране: 73,5 лет - новый рекорд продолжительности жизни в России
На днях премьер-министр Михаил Мишустин отметил, что в 2023 году продолжительность жизни в России достигла рекордных 73,5 лет - максимального значения за всё советское и постсоветское время
Вроде хорошая новость, но надо понимать, что мы сильно отстаем по этому показателю от развитых стран. Так, по оценкам ООН, в Японии ожидаемая продолжительность жизни в том же году составила 85 лет; в Италии, Испании и Франции – 83-84 года; в Великобритании и Германии – 82-83 года, в Чехии и США – около 80 лет, в Китае – 79 лет.
Среди российских регионов до этого уровня дотянулась разве что Москва (79,4 года ожидаемая продолжительность жизни в 2023 году, по предварительной оценке Росстата). Кроме того, у нас в стране есть регионы, характеризующиеся «кавказским долголетием»: Дагестан (79,9 года) и Ингушетия (79,2 года).
Но одновременно есть регионы с крайне высокой смертностью взрослого населения, где люди в среднем доживают только до 66-68 лет: Тыва и Чукотский АО (66,6 года), Забайкальский край (67,2 года), Еврейская АО и Амурская область (68,3 года). Да и в целом по стране сохраняется почти 10-летний разрыв в ожидаемой продолжительности жизни между мужчинами и женщинами в пользу последних. У российских женщин продолжительность жизни скоро достигнет 80 лет, что вполне соответствует тренду развитых стран, а вот мужчины безнадежно отстают.
Тем не менее, движение в сторону увеличения продолжительности жизни должно продолжаться. И в этой связи экономике и обществу придется адаптироваться к стареющему в демографическом смысле населению. Поэтому уже сейчас нужно задумываться об увеличении госрасходов на здравоохранение и социальное обслуживание, а также более активно продвигать программы долговременного ухода за пожилыми в регионах. Это позволит поддерживать качество жизни в старших возрастах.
#Россия #Мишустин #возраст #продолжительность_жизни #качество_жизни
На днях премьер-министр Михаил Мишустин отметил, что в 2023 году продолжительность жизни в России достигла рекордных 73,5 лет - максимального значения за всё советское и постсоветское время
Вроде хорошая новость, но надо понимать, что мы сильно отстаем по этому показателю от развитых стран. Так, по оценкам ООН, в Японии ожидаемая продолжительность жизни в том же году составила 85 лет; в Италии, Испании и Франции – 83-84 года; в Великобритании и Германии – 82-83 года, в Чехии и США – около 80 лет, в Китае – 79 лет.
Среди российских регионов до этого уровня дотянулась разве что Москва (79,4 года ожидаемая продолжительность жизни в 2023 году, по предварительной оценке Росстата). Кроме того, у нас в стране есть регионы, характеризующиеся «кавказским долголетием»: Дагестан (79,9 года) и Ингушетия (79,2 года).
Но одновременно есть регионы с крайне высокой смертностью взрослого населения, где люди в среднем доживают только до 66-68 лет: Тыва и Чукотский АО (66,6 года), Забайкальский край (67,2 года), Еврейская АО и Амурская область (68,3 года). Да и в целом по стране сохраняется почти 10-летний разрыв в ожидаемой продолжительности жизни между мужчинами и женщинами в пользу последних. У российских женщин продолжительность жизни скоро достигнет 80 лет, что вполне соответствует тренду развитых стран, а вот мужчины безнадежно отстают.
Тем не менее, движение в сторону увеличения продолжительности жизни должно продолжаться. И в этой связи экономике и обществу придется адаптироваться к стареющему в демографическом смысле населению. Поэтому уже сейчас нужно задумываться об увеличении госрасходов на здравоохранение и социальное обслуживание, а также более активно продвигать программы долговременного ухода за пожилыми в регионах. Это позволит поддерживать качество жизни в старших возрастах.
#Россия #Мишустин #возраст #продолжительность_жизни #качество_жизни
Про бюджет. Доходы федерального бюджета растут быстрее расходов. Хорошо это или плохо?
Доходы растут быстрее расходов, а дефицит сокращается. Да так, что за январь-март он составил только 607 млрд руб. (в три с лишним раза меньше, чем год назад).
С точки зрения развития экономики крайне важно, что расходы бюджета превышают объем его доходов – а значит, в экономику поступает больше денег, чем изымается из нее в виде налогов и аналогичных им платежей. Важно и то, что расходы растут (в годовом выражении в I квартале на 20,1%), и что средства расходуются не в спешном порядке под конец года, как это когда-то было, а планомерно в течение года. Но не все так радостно.
Впечатляющие темпы роста доходов бюджета (на 53,5% в годовом выражении, а для нефтегазовых доходов – аж 79,1%) указывают на резкое увеличение изъятий средств из экономики, причем не только из-за роста оборота и доходов, но в немалой степени и из-за повышения нагрузки на нее. Об этом говорит прежде всего то, что поступления НДС, зависящие от объемов операций и цен на них, выросли только на 24,6% – вдвое меньше суммарных темпов роста доходов. Ну а за примерами повышения нагрузки, как говорится, далеко ходить не надо – это не только индексация акцизов, имущественных налогов и страховых взносов, но и довольно резкое повышение неналоговых платежей, включая введение экспортных пошлин с привязкой к курсу рубля и масштабное повышение утилизационного сбора.
Однако для достижения национальных целей развития экономики сейчас очень важна фискальная стабильность, когда налогоплательщики не сталкиваются с неожиданным введением или повышением то одного платежа, то другого. И это не означает, что бюджетная система должна быть в вечном дефиците. Но рост доходов бюджета должен зависеть не от внезапных «донастроек» налогов и неналоговых платежей, а в первую очередь - от роста налоговой базы по мере роста экономики. А для этого зачастую нужны налоговые меры прямо противоположного толка. Стимулирующие.
#Минфин #бюджет_России #налоги #дефицит_бюджета
Доходы растут быстрее расходов, а дефицит сокращается. Да так, что за январь-март он составил только 607 млрд руб. (в три с лишним раза меньше, чем год назад).
С точки зрения развития экономики крайне важно, что расходы бюджета превышают объем его доходов – а значит, в экономику поступает больше денег, чем изымается из нее в виде налогов и аналогичных им платежей. Важно и то, что расходы растут (в годовом выражении в I квартале на 20,1%), и что средства расходуются не в спешном порядке под конец года, как это когда-то было, а планомерно в течение года. Но не все так радостно.
Впечатляющие темпы роста доходов бюджета (на 53,5% в годовом выражении, а для нефтегазовых доходов – аж 79,1%) указывают на резкое увеличение изъятий средств из экономики, причем не только из-за роста оборота и доходов, но в немалой степени и из-за повышения нагрузки на нее. Об этом говорит прежде всего то, что поступления НДС, зависящие от объемов операций и цен на них, выросли только на 24,6% – вдвое меньше суммарных темпов роста доходов. Ну а за примерами повышения нагрузки, как говорится, далеко ходить не надо – это не только индексация акцизов, имущественных налогов и страховых взносов, но и довольно резкое повышение неналоговых платежей, включая введение экспортных пошлин с привязкой к курсу рубля и масштабное повышение утилизационного сбора.
Однако для достижения национальных целей развития экономики сейчас очень важна фискальная стабильность, когда налогоплательщики не сталкиваются с неожиданным введением или повышением то одного платежа, то другого. И это не означает, что бюджетная система должна быть в вечном дефиците. Но рост доходов бюджета должен зависеть не от внезапных «донастроек» налогов и неналоговых платежей, а в первую очередь - от роста налоговой базы по мере роста экономики. А для этого зачастую нужны налоговые меры прямо противоположного толка. Стимулирующие.
#Минфин #бюджет_России #налоги #дефицит_бюджета
В стране. Россия-2035 глазами ведущих экономистов
Новая статья «Россия 2035: новое качество национальной экономики», опубликованная коллективом авторитетных авторов в свежем выпуске «Проблем прогнозирования» (журнал Института народнохозяйственного прогнозирования РАН) действительно заслуживает внимания.
Во-первых, авторы очень четко выделяют особенности нашего развития с начала 1990-х годов, проявления которых мы можем наблюдать до сих пор. Сюда можно отнести, например, ограничение технологического импорта в РФ, активное лоббирование западными компаниями собственных проектов в ущерб внутренним, включение российских компаний в западные цепочки создания на худших условиях, жесткие условия допуска для российских компаний на западные рынки через массу ограничений и требований, контроль над российским бизнесов на внешних рынках через банки, страхование, рейтинги, аудит и пр., долларизация и т.д. Тут не поспоришь.
Во-вторых, авторы описывают контуры новой институциональной суверенной модели российской экономики, которые обеспечивают адаптацию к санкциям и полному/частичному уходу ряда зарубежных компаний. Речь о необходимости «перехода к этапу устойчивого экономического роста, опирающегося на крупные инвестиции в углубленную переработку сырья, создание современной инфраструктуры и развитого национального научно-технологического комплекса, формирование общества сбалансированного социального развития и достатка, мощных позиций России в новой многополярной конфигурации мировой экономической системе». И здесь повестка дня также сформулирована достаточно четко.
В-третьих, авторы говорят о необходимости реализации потенциала экономического роста на основе создания инфраструктурного и потребительского «каркаса» российской экономики. Здесь указывается на целый набор необходимых приоритетов, при этом выделяя главное - строительство жилья, развитие автопрома и решение вполне определенных задач структурно-технологической модернизации. Рассматриваются и конкретные инструменты. И особенно важны расчетные оценки авторов – потенциал роста российской экономики на период до 2030 г. оценивается ими в 4,0-5,0% в год. При этом, по оценке авторов, темпы роста ниже 3,5% чреваты для нас проблемами, в том числе даже с обеспечением безопасности.
И вот тут, конечно, кроется большой вопрос о том, как этих темпов роста достичь. Авторы определяют целый набор механизмов финансирования структурно-технологической трансформации, но во многом обходят стороной вопрос о ДКП, говоря лишь о том, что финансовая система в ближайшие годы должна быть способна решать две основные задачи: «размещать инструменты заимствования и минимизировать последствия инфляционного давления на экономику, вызванного широкомасштабным заемным финансированием». Не раскрывая, правда, как.
А вместе с тем, у ЦБ ведь свой взгляд на все эти вопросы. Банк России в своих документах называет «траекторией сбалансированного роста» темпы роста ВВП на уровне 1,5-2,5%. И всячески указывает, что своими действиями будет пытаться экономику на этот уровень вернуть. Это противоречие ни к чему хорошему нас не приведет. Рано или поздно придется выбирать, что нам важнее в годы перепутья – убить экономику ради низкой инфляции как можно скорее или же обеспечить модернизацию и развитие, которые и приведут к устойчиво низкой инфляции, но несколько позже.
#российская_экономика #инфляция #экономический_рост #экономическая_модель #Банк_России #рост_ВВП
Новая статья «Россия 2035: новое качество национальной экономики», опубликованная коллективом авторитетных авторов в свежем выпуске «Проблем прогнозирования» (журнал Института народнохозяйственного прогнозирования РАН) действительно заслуживает внимания.
Во-первых, авторы очень четко выделяют особенности нашего развития с начала 1990-х годов, проявления которых мы можем наблюдать до сих пор. Сюда можно отнести, например, ограничение технологического импорта в РФ, активное лоббирование западными компаниями собственных проектов в ущерб внутренним, включение российских компаний в западные цепочки создания на худших условиях, жесткие условия допуска для российских компаний на западные рынки через массу ограничений и требований, контроль над российским бизнесов на внешних рынках через банки, страхование, рейтинги, аудит и пр., долларизация и т.д. Тут не поспоришь.
Во-вторых, авторы описывают контуры новой институциональной суверенной модели российской экономики, которые обеспечивают адаптацию к санкциям и полному/частичному уходу ряда зарубежных компаний. Речь о необходимости «перехода к этапу устойчивого экономического роста, опирающегося на крупные инвестиции в углубленную переработку сырья, создание современной инфраструктуры и развитого национального научно-технологического комплекса, формирование общества сбалансированного социального развития и достатка, мощных позиций России в новой многополярной конфигурации мировой экономической системе». И здесь повестка дня также сформулирована достаточно четко.
В-третьих, авторы говорят о необходимости реализации потенциала экономического роста на основе создания инфраструктурного и потребительского «каркаса» российской экономики. Здесь указывается на целый набор необходимых приоритетов, при этом выделяя главное - строительство жилья, развитие автопрома и решение вполне определенных задач структурно-технологической модернизации. Рассматриваются и конкретные инструменты. И особенно важны расчетные оценки авторов – потенциал роста российской экономики на период до 2030 г. оценивается ими в 4,0-5,0% в год. При этом, по оценке авторов, темпы роста ниже 3,5% чреваты для нас проблемами, в том числе даже с обеспечением безопасности.
И вот тут, конечно, кроется большой вопрос о том, как этих темпов роста достичь. Авторы определяют целый набор механизмов финансирования структурно-технологической трансформации, но во многом обходят стороной вопрос о ДКП, говоря лишь о том, что финансовая система в ближайшие годы должна быть способна решать две основные задачи: «размещать инструменты заимствования и минимизировать последствия инфляционного давления на экономику, вызванного широкомасштабным заемным финансированием». Не раскрывая, правда, как.
А вместе с тем, у ЦБ ведь свой взгляд на все эти вопросы. Банк России в своих документах называет «траекторией сбалансированного роста» темпы роста ВВП на уровне 1,5-2,5%. И всячески указывает, что своими действиями будет пытаться экономику на этот уровень вернуть. Это противоречие ни к чему хорошему нас не приведет. Рано или поздно придется выбирать, что нам важнее в годы перепутья – убить экономику ради низкой инфляции как можно скорее или же обеспечить модернизацию и развитие, которые и приведут к устойчиво низкой инфляции, но несколько позже.
#российская_экономика #инфляция #экономический_рост #экономическая_модель #Банк_России #рост_ВВП